Строительство искусственного канала «Стамбул»: кому выгодно его появление

Президент Турции Реджеп Эрдоган вновь заговорил о возможном строительстве искусственного канала "Стамбул". Вокруг этого проекта уже разгорелись нешуточные страсти. Что происходит и почему? Кому выгодно его появление, а кому – нет?

Турция. Коллаж: Д. Романюк/Comments.ua

С этими вопросами порталу "Комментарии" помогли разобраться эксперты.

Директор Украинского института морского права и безопасности, эксперт Центра оборонных стратегий Богдан Устименко подчеркивает, что в прессе более-менее системно информация о строительстве будущего канала, который будет соединять Мраморное море и Черное, начала появляться еще в 2011 году.

"Даже до Эрдогана у турецкой власти были намерения построить подобный канал. Давно идут слухи. Загвоздка в том, распространяется ли Конвенция Монтрё на этот искусственный канал — или нет. Для начала – о самой этой Конвенции. Документ был подписан в 1936 году в швейцарском городе Монтрё. Им, фактически, подписанты вернули Турции утраченный после поражения в Первой мировой войне суверенитет над Дарданеллами, Босфорским проливом и расположенным между ними маленьким Мраморным морем, — поясняет Богдан Устименко. — Документ заключался на 20 лет. Однако он не потеряет своей силы до тех пор, пока одна из стран, которая является стороной Конвенцией, не совершит конкретных юридических мер, направленных на прекращение действия Конвенции (так называемая "денонсация"). На данный момент никто этого не делал".

Строительство нового канала очень тревожит россиян, которые преследуют доктрину "закрытого моря".

"РФ не хочет, чтобы в Черное море заходили военные корабли не Черноморских государств. То есть, стремится сделать из Черного моря то же, что фактически сделала с Азовским. Но с Азовским было проще, потому что была одна только Украина из прибрежных соседних государств, — подчеркивает эксперт. – Между тем, Эрдоган (и это очень важно) заявил, что на искусственный канал, который Турция хочет построить, не будут распространяться положения Конвенции Монтрё. Это напрягает россиян".

По словам Богдана Устименко, проект строительства нового искусственного канала — колоссальный. В том числе в плане инвестиций.

"Я слышал суммы от 15 до 25 млрд долларов. Насколько понимаю, сейчас заканчивается калькуляция. Буквально недавно были утверждены документы, которые имеют значение для строительства данного канала. Турцию он однозначно усилит. Именно от решения высшего политического руководства Турции будет зависеть — будут ли военные корабли проходить через классический канал (Дарданеллы — Мраморное море — Босфор), с рядом ограничений, как предусмотрено Конвенцией Монтрё, или же станут заходить в Черное море через новый канал, но уже без ограничений", — отмечает директор Украинского института морского права и безопасности.

Во втором случае, по словам Богдана Устименко, не будут наложены ограничения по тоннажности военного судна (Конвенцией Монтрё предусмотрена целая таблица запретов, которая уже частично утратила актуальность, к примеру, касательно линкоров), по его классу (сейчас — не могут заходить авианосцы, подводные лодки) и по срокам пребывания в Черном море (сейчас — 21 день) для нечерноморских стран.

"Некоторые горячие головы заявляют, что Конвенция Монтрё недействительна, что это — реликт. Но я с этим не согласен, — говорит Богдан Устименко. — Во-первых, даже те страны, которые ее не подписали, обязаны в соответствии с 35-й статьей Конвенции ООН по морскому праву (а к ней присоединились почти все страны), соблюдать положения Конвенции Монтрё, т.к. она была принята до вступления в силу Конвенции ООН по морскому праву. Во-вторых, Конвенция Монтрё является специальной к Черноморским проливам — Босфору, Дарданеллам и Мраморному морю между ними".

Дискуссии вокруг возможного строительства канала "Стамбул" и юридических аспектов, связанных с ним, возникли сейчас на фоне отдельных заявлений турецких топ-чиновников о теоретической возможности Турции выйти из международных договоров решением президента. На это обращает внимание кандидат политических наук, эксперт-международник Евгения Габер.

"Межу тем, и сам Эрдоган, и другие официальные лица подчеркивали, что сейчас Турция не имеет намерений выходить из той же Конвенции Монтрё. По крайней мере, до возникновения какого-либо другого — аналогичного или более выгодного для Турции — документа. Вопрос касательно канала "Стамбул" в том, что этот проект не имеет прецедентов в истории, в том числе с точки зрения международного права. В Конвенции Монтрё, которая регулирует режим прохода кораблей (и коммерческого, торгового флота, и военных) через т.н. "Турецкие Проливы", они четко обозначены – Мраморное море, Босфор и Дарданеллы. И, конечно, ни о каком искусственно созданном канале "Стамбул" речь там не идет. Поэтому фактически положения Конвенции Монтрё не будут распространяться на новопостроенный канал. Правда, еще большой вопрос — когда он будет построен, на каких условиях, где брать финансирование. То есть, это явно не ближайшая перспектива" — отмечает Евгения Габер.

По ее мнению, Конвенция Монтрё будет продолжать действовать для обозначенных в ней каналов. Особенно касательно военных кораблей.

Эксперт поясняет: "Турция не заинтересована в наращивании присутствия сил НАТО (хоть сама является членом Альянса) в Черном море. Официальная Анкара не раз заявляла, что Черное море должно оставаться морем мира, стабильности и условно демилитаризованной зоной. Так что положения Конвенции Монтрё, которые ограничивают по ряду характеристик и времени пребывания в Мраморном и Черном морях военных кораблей не причерноморских стран (США и т.д.), думаю, будут продолжать действовать. Что касается торгового флота, платного прохода через новый канал "Стамбул", то тут просматривается явная экономическая выгода. Плюс — будет разгружен Босфор. Думаю, немало таких кораблей будут направляться через новый канал "Стамбул", который станет регулироваться уже положениями турецкого законодательства, потому что будет представлять собой искусственно созданную водную артерию в пределах Турецкого государства".

Евгения Габер считает, что для Украины появление такого канала стало бы позитивным моментом.

"Мы могли бы рассматривать вопрос о проходе через канал "Стамбул" танкеров со сжиженным газом для Украины. В частности, с Ближнего Востока, с того же Катара, где недавно побывали наши президент и делегация. Для Украины и для НАТО было бы выгодно увеличение, как минимум, сроков присутствия кораблей Альянса в Черном море. Но я не уверена, что Турция на это согласится. Скорее это будет дополнительным аргументом в каких-то торгах, дипломатических переговорах в случае эскалации ситуации", — размышляет эксперт.

Россия же, по ее словам, выступает против строительства такого канала.

"Потому что после его появления, условно говоря, внутреннее российско-турецкое Черное море превращается в открытое пространство, связанное с мировым океаном искусственно созданной артерией, режим прохода через которую регулирует Анкара. В этом смысле для РФ выгоднее, чтобы всё осталось, как есть, когда российские корабли могут пребывать в Черном море сколько угодно, а те же американские и британские – нет", — поясняет Евгения Габер.

Напомним, 24 марта в Анкаре состоялись политико-оборонные консультации уполномоченных представителей министерств иностранных дел и обороны Украины и Турции — национальных координаторов формата двустороннего взаимодействия "Квадрига". О перспективах украинско-турецких отношений, о том, где и как мы сотрудничаем и можем сотрудничать, рассказала порталу "Комментарии" кандидат политических наук, эксперт-международник Евгения Габер.